ВТОРАЯ КНИГА.

____________

 Главная цель этой книги - обозначить последствия первого потрясения интеллектуальной сферы и довести Человека до полного развития его свойств.

ГЛАВА ПЕРВАЯ.

Первоначальные формы культа. Образование Духовенства

и Королевской власти.

 ПРОВИДЕНЦИАЛЬНОЕ событие, проявившееся в кельтской среде, сообщило их медитациям две великие истины: бессмертие души и существование Бога. Первая из этих истин их поразила, овладев ими больше, нежели вторая. Они довольно хорошо поняли, как нивидимая часть их самих, которая ощущает, проникается мыслью и, наконец, желанием, может пережить разрушение тела, поскольку она вполне в состояниибодрствовать, когда тело пребывает во сне, неся в своих сновидениях более или менее отчетливые образы чувств, мыслей и волевых движений, у которых не существует последстсвий наяву. Однако Кельты с трудом могли возвыситься до идеи Универсального Существа, Творца и Хранителя всех существ. Их слабый разум еще нуждался в осязательной вещи, на которую он бы мог опереться. Средства абстракции и обощения не были достаточно сильны, чтобы их поддерживать на этой метафизической высоте. Не то, чтобы они хорошо не воспринимали имя Всевышнего Отца, данного Волюспой этому Неведомому Существу, которого она повелела чтить; вместо того, чтобы им возвыситься к Нему, они скорее обязывали Его снизойти к ним, представляя Его лишь как первого Отца Гиперборейской расы и самого древнего из их предков. Что касается первого Германа, то он ясно запечатлен в их глазах. Они его видели таковым, каковым он сохранился в традиции: грозный, необузданный в сражении, их опора, их совет, их вождь, в особенности же враг Черных народов.

 Таким образом, можно предсказать без большой боязни впасть в заблуждение, что первым культом Кельтов был культ Предков или скорее обожествленной Человеческой души. Этот культ существует с незапамятных времен в Китае и большого числа татарских народов. Ламаистский культ, древность которого не уступает сабеизму, тот же самый усовершенствованный культ Предков, о чем я скажу дальше.

 Первым последствием культа, установление которого произошло, благодаря женскому вдохновению (l'inspiration), было полное и неожиданное изменение участи женщин. Насколько они были унижены из-за своей слабости, настолько они стали прославленны из-за нового и чудесного свойства, что в них открыли, - с последнего места, которое они занимали в обществе, они неожиданно переместились на первое. Повсюду они покорились более сильному; они себя ему вручили. Их провозгласили законодательницами; на них смотрели, как на толковательниц воли небес; их приказы воспринимались, как прорицания. Облеченные высшим священством, они развили первую теократию, существовавшую у Кельтов. Женская коллегия была обязана определять порядок в культе и управлении.

 Между тем, эта коллегия, законы которой были приняты, как божественные вдохновения, не преминула отметить, что для изучения и исполнения законов необходимы два принудительных сословия хранителей знания и власти. Они должны сосредоточить в своих руках как моральные и гражданские наказания, так и вознаграждения. Голос Волюспы был услышан, и коллегия назвала, с одной стороны, первого суверенного Понтифика под именем Друд (Drud) или Друид (Druid); с другой - Короля под именем Кан (Kahn), Конг (Kong) или Кинг (King)(30). Эти два высших представителя власти рассматривались, с полным основанием, как двое небесных уполномоченных, назначенных для просвещения людей и правления над ними, и именовались, следовательно, Понтификом и Королем божией милостью. Друд был главой Диеты, в которой он создал духовное сословие, Кан, соответственно, стал вождем Лейтов (Leyts) и Фольков (Folks), воинов и рабочих, среди которых он избрал офицеров, обязанных действовать от его имени.

 При всем том, Кан поначалу не смешивался с Германом, которого всегда избирали пэры, предварительно испытавв бою, и несли на щите согласно древнему обычаю; но данный воинский вождь прекратил называться Германом, оставив безраздельно имя первому обожествленному Герману и удовлетворившись именем Майер (Mayer), то есть наиболее сильный и доблестный (31).

 Хорошо известно, какие неистовые соперничества возникали, с течением времени, между Каном и Майером, или Королем, облеченным гражданской властью, правящим по божественному праву, и Мэром (Maire), обладателем воинской силы, командующим воинами по праву избрания. Часто Король соединял в себе две должности, но чаще Мэр лишал Королякороны, возложив ее на свою голову. Но эти подробности, собственно принадлежащие истории, не входят в мой сюжет; я рад показать их начала, чтобы извлечь позднее из них выводы, относящиеся к важному предмету, который меня занимает.