ГЛАВА II.

Божественное единство, принятое во Вселенской империи.

Исторические подробности. Начало Зодиака.

 В эпоху, когда Рам завоевал Индостан, эта страна так еще не называлась. И поныне, хотя оно здесь принято, Брахманы используют его лишь с отвращением. Это название означает жилище Черного народа. Оно было дано первыми иранскими народностями по слову, содержавшемуся в их наречии и означавшему черное (73). Но в нашу отдаленную эпоху вся Индия носила имя Бхарат-Хант (Bharat-Khant)или Бхарат-Верш (Bharat-Versh). На одном из африканских наречий оно выражало владение или дарохранительницу Бхарата (74). Итак, этот Бхарат, будучи личностью очень знаменитой среди Индусов, прослыл одним из первых их законодателей, от которого они получили свой культ и свои законы, свои науки и искусства перед приходом Рама. Бог, которому Бхарат привел к поклонению народы, назывался Водха (Wodha), то есть Вечность, или скорее образ того, что вечно - вечное благо, вечная мудрость, вечная сила. Индусы его по сей день знают под именем Будха (deBoudh), сильно выродившегося в своем древнем величии из-за значительного числа новаторов, присвоивших его имя. Имя этого древнего Водха содержится во всех культах и во всех мифологиях земли. Его самое обычное прозвище, данное Бхаратом, было Исвара (Iswara), то есть Высшее существо.

 Значит, перед завоеванием Индии Рамом божественное единство здесь было изучено и признано. Наш могущественный Теократ его не разрушал, но поскольку явно казалось, что оно было представлено в своей неизъяснимой безмерности, он соединил его с культом Предков, который он рассматривал в качестве срединной иерархии, необходимой для связи Человека с Божеством, проведя, таким образом, разум своего народа от знания Частной вещи к знанию Абсолютной вещи. Он назвал этих срединных гениев Ассурами, слив два слова своего языка, которые могли означать одновременно либо Предка, либо князя (75). Что же касается внешних предметов Сабеизма, таких как солнце, луна и другие планеты, он их изгнал из своего культа, не пожелав брать для него ничего ощутимого, лишив его идолов, образов и всего, что могло вызывать определенную форму тому, что ее не имело.

 Когда Рам прибыл в Индию, эта страна подчинялась двум Династиям, правившим сообща под именами Солнечной или Лунной династий и установленным, несомненно, здесь Атлантами. К первой относились дети Солнца, наследники Икшауку (d'Ikshaukou), ко второй - дети Луны, потомки первого Будхи (Bodha). Брахманы говорят, что этот Икшауку, глава Солнечной династии, являлся сыном седьмого Мену (Menou), сына Вайвасуаты (de Vaivasouata), спасшегося от Всемирного Потопа (76). Равхон, низложенный Рамом и именовавшийся Дасаратой (Dacaratha), был пятьдесят пятым солнечным монархом, начиная от Икшауку.

 Престол Солнечной династии был учрежден в священном городе Айодхья (d'Ayodhya), ныне Аудх (Audh), а престол Лунной династии в городе Пратиштана (de Pratishtana), сегодня Витора. Рам, желая, как я уже говорил, удалить из своего культа все, что ему могло напомнить об идолах сабеизма, объединил эти две Династии в одну. Вот почему в хронологии Индусов не обнаруживается никакого упоминания Лунной династии, начиная от Рама вплоть до Кришны, который ее восстановил после многочисленных поколений.

 Первый Канх, посвященный Рамом в суверенные Цари Мира, звался Кушей (Kousha). Он повелевал большим количеством царей, зависевших от него, среди которых правители Ирана, Аравии, Халдеи, Египта, Эфиопии, Ливии (de Libye) и даже Европы. Центр его огромной империи располагался в городе Айодхья. Рам учредил свое высшее священство на горе вблизи Балка и Бамийяна. Поскольку он обрел бессмертие, в соответствии с ламаистской системой, о которой я уже говорил, не было известно имя любого из его наследников. Брахманы дали долгому промежутку времени между Рамом и Кришной (Krishnen) имя Йюдхистир (Youdhistir) (77), что означает не что иное, как Божественного представителя.

 Также как верховный Царь правил над целым рядом подвассальных себе царей, Высший Понтифик господствовал над целым рядом суверенных Понтификов. Обычное звание суверенных Понтификов было звание отца или папы. Верховный Понтифик носил титул Отца отцов - Па-зи-па (Pa-zi-pa). Повсюду, где имелся царь, имелся и суверенный Понтифик, и место, в котором он пребывал, считалось священным. Подобно тому, как Балк и Бамийян стали в высшей степени священным местом, поскольку здесь учредил свою столицу Высший Понтифик, и область, окружавшая эти два города, была названа обожествленной землей - Пара-дезой (Para-desa). Разыскивая на древнем континенте места, посвященные традиции, можно распознать в них черты Ламаистского культа и сделать вывод об огромном пространстве Индийской Империи (78).

Мне остается увлечься историческими подробностями, которые, быть может, станут неуместными. Но прежде чем завершить эту главу, я не могу удержаться от того, чтобы не донести одну гипотезу, которая, как я думаю, не лишена основания.

 Как я выше сообщал, Кельты ужедостигли достаточного прогресса в Астрономии, чтобы иметь свой правильный календарь. Но не представлялось, что они смогли бы упорядочить небесные звезды в группы, называемые астеризмами (asterismes), образовав из них Зодиак и известную нам сегодня систему созвездий. Кур де Жебелен говорит, что регулярностью своего года европейские народы обязаны, главным образом, наблюдению отливов и приливов Северного океана. Когда Рам окончательно завоевал Индию и когда его духовная власть была признана по всей земле, он изучил Календарь Атлантических народов, увидев его во многих отношениях более совершенным, нежели Календарь Кельтов. Посему он решил принять этот Календарь, особенно то из него, что имело отношение к форме небесной сферы, но пользуясь своим правом Высшего Понтифика, он удалил из него по большей части фигуры, которые предшествующие народы применяли к различным созвездиям, заменив их новыми, чтобы с редкой проницательностью и талантом отразить через какие зодиакальные созвездия проходит солнце в течение года, представив их затем символическими фигурами, относящимися к трем совершенно различным значениям. Первое значение сообщало о ходе солнца и его влиянии на времена года; второе рассказывало об истории собственных странствий Рама, его трудов и успехов. Третье скрывало в очень замысловатых иероглифах средства, взятые им у Провидения для достижения столь необыкновенной и возвышенной цели.

 Эта небесная сфера, таким образом изложенная, была воспринята всеми народами, покорными власти Рама, передав для их размышлений восхитительную книгу, которая, пройдя долгую вереницу столетий, еще и в наши дни вызывает удивление, становясь целью исследования многих ученых.

 В мою задачу никак не входит распространяться о сокровенных таинствах, которые может содержать эта книга, открытая любознательности каждого; мне достаточно было показать, что она не являлась ни плодом случайности, ни легкомысленного воображения, но, наоборот, исходила от человеческого разума в мощи его первоначального развития (79).